ЖИЗНЬ С ТРЕЗВОСТЬЮ

ЖИЗНЬ С ТРЕЗВОСТЬЮ

продолжение

ИЗМЕНЕНИЕ ПОЗИЦИЙ: Я чувствовала себя так, как будто бы я что-то утратила, когда моя мать стала трезвой. Мне никогда не нравилось быть дочерью пьянчужки, но я привыкла к этому. Драки и крики, что-то о чем можно беспокоиться, да, даже то, что я знала, что от меня ожидается выполнение всей работы, это были обычные вещи, на которые я рассчитывала. Я никогда не скучала. Несмотря ни на что, я знала, каким было ее поведение, когда она пила, и это было лучше, чем неуверенность в том, какой окажется ее трезвость.
Я начала чувствовать себя лучше, когда я приняла тот факт, что жизнь с трезвостью будет другой, чем жизнь с активным алкоголиком. Никто в Алатине не мог гарантировать, что эта жизнь будет лучше, но все соглашались с тем, что она будет другой. Если я хотела лучшей жизни, я должна была сначала примириться с мыслью о переменах.

Живи и давай жить: Я хотел, чтобы моя жена стала трезвой. Я знал, что она – прекрасный и тонкий человек, который может дать многое, если бы она только перестала пить. Она была трезвой в продолжение небольшого времени, когда мы поссорились, и я крикнул:» Лучше бы ты пила, ты – невозможная, когда ты трезвая!». Я говорил с моим спонсором о ее нежелании делать то, что я считал разумным. Я, конечно, желал ее трезвости, но я хотел, чтобы ее трезвость была такой, какой хотел я. Эта новая свободно выражающаяся женщина не являлась той же самой тихой и податливой личностью, на которой я женился. Когда мой спонсор ответил мне громким: «Живи и давай жить», я начал думать. Моя супруга должна была была найти свой образ жизни, который бы целиком и полностью ее устраивал. Я был вынужден признать эту мысль, если мы хотели получить новую жизнь вместе.

Некого винить: Для меня было шоком потерять мишень для всех наших семейных трудностей. Прошло немало времени, прежде чем я смогла признаться, что причиной некоторых трудностей была я сама. Ведь пил-то он! Когда он присоединился к АА, он начал взрослеть, а я стояла на одном месте, придумывая себе оправдания и чувствуя себя ужасно. Теперь я больше не могла переложить вину за свои чувства на кого-то другого.

Завоевать доверие: Иметь отношения с трезвой личностью непросто, но это лучше, чем общаться с тем, кто пьет. Трезвые люди могут, может быть, воспротивиться нашим планам и предложениям и могут отказаться взять на себя вину, когда что-то не получается. Тот, кто до этого был «странствующим трупом», ходит вокруг и замечает вещи, советует и раздает приказы. Но что тебе останется, если этот »труп» не оживет? Ничего! Для меня стало намного легче жить с моим отцом, когда я решил для себя, что, вероятно, могу надеяться на трезвую личность, а возможность надеяться на кого-то является основой доверия. Я решил поверить в то, что мой отец, действительно, хочет стать здоровым, и лучше использовать мою энергию для исправления тех разрушений, которые болезнь нанесла мне.

Отпустить: Для начала я был рад перестать играть роль мученика и спасителя, но вдруг я больше не был так уверен в этом. Я обижался на мужчин, которые приходили и уводили мою жену на собрания. Однако постепенно я убедился, что мне следовало оставить ее исцеление «экспертам» - другим трезвым алкоголикам, ее врачу и т.д. Тогда у меня, наконец, появилось время следить за моими планами и думать о моем выздоровлении, пока я давал ей делать то, что она должна была делать для себя самой.

Отстраниться: Я работал над отстранением от моей младшей сестры, когда она пила. Я думал, что я понимал, что я должен дать ей жить с ее подъемами и спадами настроения, не вмешиваясь в ее реакции. Но мне никогда не приходило в голову использовать отстранение, когда она стала трезвой. Я заботился о ней и играл роль »старшего брата». Когда я, наконец, осознал, что моя ответственность ограничена, мне помогло начать смотреть на наши отношения в перспективе, мы оба нуждались в этом, чтобы построить новую и настоящую дружбу.

Сделать первый шаг: Принять выздоровление моего мужа мне помогло то, что я призналась себе в моей беспомощности перед всем другим, кроме моей собственной жизни и моих отношений. Благодаря членам Ал-Анона и программе я научилась, что его выздоровление зависело от него. Я могла выбрать принять его потребности, но не перегружать себя ими. Он пил кофе и минеральную воду литрами. Вместо одного собрания, на которое он собирался ходить каждую неделю, он ходил на десять. Он хотел взять на себя ответственность за оплату счетов, но вскоре стопка счетов превратилась в груду. Он не слышал, что краны протекали и не выдел разбитых окон, он хотел говорить, говорить и говорить, пока я слушала, слушала,СЛУШАЛА! Я не была уверена, могла ли я протестовать против того, что его желания необязательно были тем же самым, что мои желания и потребности. Чье выздоровление должно стоять на первом месте? Того, кто больнее? А кто больнее? Было ли то, что я говорила и делала менее важным? Я решила сделать что-нибудь для моего выздоровления. Сначала я сделала то, что нужно было сделать. Я не была невежливой или недружелюбной, я просто была решительной. Теперь я могу – делая Первый Шаг каждый день- работать над развитием моего собственного характера и над тем, чтобы мне было хорошо, в то время, как я даю ему свободу делать что-нибудь для себя.

Новая оценка ответственности:
То, что я делаю или не делаю, не может сделать другого человека алкоголиком.
То, что я делаю или не делаю, не может сделать другого человека трезвым.
То, что я делаю или не делаю, не может заставить другого человека оставаться трезвым.
То, что я делаю или не делаю, делает меня тем, кто я есть.
Я несу ответственность, в первую очередь, за себя самого. Отвественность за то, чтобы я стал таким хорошим человеком, каким я могу стать. Тогда – и только тогда – у меня будет что-то ценное, чтобы поделиться с другими.

Помогать: Вся семейная ситуация улучшится, если выздоровеет хотя бы один член семьи. Изменение семейных отношений будет полезно даже алкоголику. Таким же образом семье будет полезно, если алкоголик получит помощь. Чем больше людей в семье работают над выздоровлением, тем лучше! Для всей семьи может быть полезным понимание и поощрение тех методов, которые алкоголик использует для своего выздоровления. Но никто из членов семьи не должен брать на себя ответственность, вину или присваивать себе славу за полученные результаты.
Моя семья научилась проводить политику «руки прочь» во всем, что касается выздоровления алкоголика. Мы пытаемся поддерживать и сотрудничать и в то же время мы держимся в стороне. Мы можем ждать несмотря на то, что выздоровление может происходить медленно. Моя жена стала алкоголиком не за один день, и ни она, ни мы не можем выздороветь сразу. Я сознаю, что жить с ней, может быть, никогда не будет простым делом, невзирая на ее трезвость. Я выбрал исходить из моей собственной ситуации и принимать мои собственные решения. В Ал-Аноне никто не говорит, что я должен быть с ней или уйти от нее. Я благодарен за это.

Сосредоточиться на себе: Я спрашивала: «Если алкоголик будет сосредоточен только на том, чтобы ему выздороветь от алкоголизма, а не-алкоголик будет думать только о выздоровлении от воздействий болезни – как тогда нам встретиться и создать жизнь вместе? И если мы встретимся, понравимся ли мы друг другу? Полюбим ли друг друга? Почему бы не перепрыгнуть через все проблемы и уйти от всего, если приспособление к трезвости требует так много работы от семьи и друзей в отношении признания перемен, изменения отношений и разделения ответственности?». Я получила ответы на мои вопросы на одном из собраний, где один член Ал-Анона спросил меня о следующем:»Можешь ли ты пойти куда-нибудь и не взять себя с собой? Можешь ли ты убежать от самой себя?"
Тогда я поняла, что сбежать от всего было бы для меня катастрофой. Я была так разрушена, когда я пришла в Ал-Анон, что я не смогла бы выжить ни с моим мужем , ни без него без помощи программы Ал-Анона.

Друзья: Я много думала над тем, что я могла рассказать друзьям. Я рассказывала большинству из них, как плохо мне было, когда моя мать пила. Теперь я хотела бы рассказать им, что моя мать стала посещать собрания АА. Но я слышала, что я должна охранять ее анонимность, так что я не знала, что мне делать. Мне бы очень хотелось, чтобы они узнали, что она – не безнадежна, и что она присоединилась к программе выздоровления. Я очень хотела расстаться с моим чувством вины, потому что я рассказывала друзьям обо всех наших семейных тайнах. Мои новые друзья в Алатине обратили мое внимание на то, что мои сегодняшние рассказы не смогут стереть того, что я рассказывала и думала в прошлом. Они сказали, что мне нужно учиться прощать саму себя и забывать все то плохое, что я говорила о моей матери. Я рассказывала это, потому что мне было больно в сложных обстоятельствах. Это помогло мне защитить мою анонимность и анонимность моей матери. Я рассказала друзьям, что я нашла программу выздоровления в Алатине, и что они могут задавать мне вопросы. Я пообещала им рассказать все, что они хотят обо мне, но я также сказала, что у меня нет возможности отвечать на вопросы о моей матери.

Родители: У меня было горячее желание, чтобы мои родители поняли трезвость моего мужа. Я делала все, чтобы они увидели все ценное в АА и Ал-Аноне, но мои рассказы влетали у них в одно ухо, а вылетали из другого. Они всегда вспоминали прошлое. Они могли настаивать, чтобы мой муж выпил «хотя бы одну рюмку» или они они могли притвориться, как будто бы они забыли:»Ой, извини, я не подумала, что ты ничего не будешь пить». Казалось, что они просто ждали того дня, когда/ они-то знали/ он снова начнет пить.
На собраниях Ал-Анона я говорила об их неприятии изменений. Там я услышала высказывания других о том, как программа может использоваться также в отношении друзей и родственников-не-алкоголиков. Кто-то напомнил мне, что я не могу изменить моих родителей, но что я могу научиться принимать их приверженность к старым привычкам. Я могу по-прежнему любить их несмотря на это и на то, что я не разделяю их сомнений в отношении нашей программы. Я предложила моим родителям пойти со мной на собрание и перестала пытаться переубедить их. Постепенно они увидели, что мы оба изменились. Они сами, без моих заверений, признали улучшения в нашей жизни.

Знакомые: Большинство наших друзей перестали с нами общаться, т.к. дружба с нами приносила им много сложностей. Нас ни к кому не приглашали. В начале казалось, что трезвость только делает все хуже. В те немногие разы, когда нас куда-то звали, я пил больше, чем я хотел. Я смущался и чувствовал себя не особо хорошо. Мне казалось, что хотя бы один из нас должен пить, чтобы нас не перестали приглашать совсем. Однажды жена настояла, чтобы я выпил, и я сделал это, хотя не испытывал ни малейшего желания. Постепенно я выработал мои собственные социальные правила. Я понял, что я не должен пить, если я не хочу. Мне не нужно было извиняться за нее, потому что она не пила и мне не нужно было брать на себя ответственность за то, что она не пила. Я мог также радоваться общению с непьющими людьми. Мы договорились, что мы будем подавать алкоголь, когда мы снова начнем устраивать вечеринки, но я придерживался моих собственных принципов в том, что касалось меня самого. Сейчас у нас есть новые друзья, о многих из них я не думал, что мы можем стать друзьями. Большинство из них следуют программе и могут дать нам намного больше, чем я когда-то мог надеяться.

Изменить себя: Я вспоминаю, что я сказала: »Это было бы просто великолепно, если бы выздоравливающий алкоголик в моей жизни действительно хотел работать с духовной программой, которую предлагает АА, если бы он смотрел на трезвость как на новое начало, забыл старые обиды, простил ошибки, признал, что я тоже был жертвой болезни алкоголизма, понял, что мне тоже нужна помощь, чтобы прийти в себя после многих лет с активным алкоголизмом. Это было бы так прекрасно, есои бы он всегда был вежлив со мною, заботился обо мне и был терпеливым, был бы всегда настоящим, щедрым и милым, если бы от перестал вести себя агрессивно, обманывать и следовать своему меняющемуся настроению, если бы он прекратил защищаться, избегал саможаления, оскорбительной критики, если бы он стал открытым, честным и готовым делиться, показывать благодарность за мою лояльность, если бы он мог совершенно выздороветь сейчас – сию же минуту- быстрее- я бы предпочла сразу. Вот это список! И ты знаешь, что мой спонсор сказала мне? Она сказала, что было бы просто прекрасно, если бы мы сами смогли бы стать такими, какими мы хотим видеть других. Она считала, что самое умное для меня было бы заняться моим собственным выздоровлением вместо того, чтобы использовать мою драгоценную жизнь на то, чтобы желать для алкоголика изменений, которые сделали бы его тем, жизнь с кем была бы для меня радостью.