Всегда ли стоит полагаться на групповое сознание?

В 1937 году мы на Клинтон Стрит 182 испытывали серьезные финансовые трудности. С нами жило несколько алкоголиков и большинство из них не оплачивало свое проживание. Лоис все еще работала в универмаге, и ее зарплата была единственным источником средств к существованию. В то же время многие члены нашей группы, которые бросили пить и которые приходили на наши встречи, уже твердо стояли на ногах и зарабатывали неплохие деньги. Однажды в больнице Таунс Чарли поманил меня в свой кабинет для строго мужского разговора. «Послушай, Билл, — сказал он мне, — у меня есть предчувствие, что однажды твои (ваши) АА за полнят Мэдисон Сквер Гарден. Я не религиозный человек и ты дол жен знать, что я довольно скептически относился к твоему занятию, когда ты впервые появился здесь. Однако Силкуорт действительно напугал меня своей готовностью сотрудничать с тобой. Но теперь все изменилось. Я верю в вас, ребята. Ваши методы работают». Не много погодя он добавил: «Послушай, Билл, тебе не кажется, что эта работа не доведет тебя до добра? Ты практически голодаешь, твоя жена продолжает работать в этом универмаге. А алкоголики, которые окружают тебя, начинают преуспевать и зарабатывать деньги. Ты отдаешь этой работе все свое время, а сам оказываешься у разбитого корыта. Это несправедливо». Чарли покопался в ящике своего стола и вынул оттуда старый финансовый отчет. Он протянул его мне, сказав при этом: «Здесь показано, как больнице еще в 1930 х годах удавалось зарабатывать деньги. Тысячи долларов в месяц. Это должно сработать и сейчас, но это произойдет, только если ты поспособствуешь этому. Почему бы тебе не перейти на работу сюда? Я выделю тебе кабинет, неплохой расходный счет и довольно «большой кусок» прибыли. То, что я предлагаю, не нарушает этики. Ты можешь стать внештатным терапевтом и оказаться намного успешнее, чем другие в твоей области». Я был в замешательстве. Угрызения совести мучили меня недолго, когда я понял, что предложение Чарли действительно не нарушало этики. Не было ничего плохого в том, чтобы стать внештатным терапевтом. Я представил себе Лоис, которая каждый вечер приходила домой безумно уставшая после каждодневной работы в этом универмаге. У нее едва хватало сил приготовить ужин для целой оравы алкоголиков, которые даже не платили за свое проживание. Я вс помнил об огромной сумме, которую я задолжал кредиторам с Уолл Стрита и которую так и не выплатил. Я подумал о моих друзьях алкоголиках, которые после выздоровления зарабатывали ничуть не меньше, чем до появления пристрастия к алкоголю. Почему же я не могу сделать то же самое? Хотя я сказал Чарли, что хочу немного подумать, но решение я уже фактически принял. По пути домой в Бруклин в подземке на меня как бы снизошло озарение свыше. Это было одно единственное предложение, но оно звучало очень убедительно. На самом деле это была строчка из Библии. Голос продолжал повторять: «Трудящийся достоин награды за труды свои». По возвращении домой я увидел, что Лоис как всегда готовила еду, а три алкоголика «пожирали» голодными глазами дверь кухни. Я отозвал ее и сообщил радостную новость. Казалось, это заинтересовало ее, но я не увидел того волнения, которого ожидал. В этот вечер должна была состояться очередная встреча. Хотя очень немного алкоголиков, которые жили у нас, бросили пить, но другие сделали это. Вместе со своими женами они толпились в прихожей на первом этаже. Я тут же рассказал им о полученном предложении. Я никогда не забуду это бесстрастное выражение на их лицах и твердый взгляд, направленный на меня. По мере того, как мой рассказ приближался к концу, энтузиазма у меня становилось все меньше. Затем наступило долгое молчание. Довольно робко один из моих друзей сказал: «Мы знаем, как тебе трудно, Билл. И нас это очень волнует. Мы часто думаем, что мы можем сделать для тебя. Но то, что ты сейчас рассказал нам, беспокоит нас гораздо больше, и мне кажется все, кто собрался здесь, думают так же». Голос говорившего стал более уверенным. «Разве ты не понимаешь, — продолжал он, — что ты никогда не не можешь стать профессионалом? Несмотря на щедрость Чарли, разве ты не видишь, что мы не можем связать наше выздоровление ни с этой больницей, ни сни с какой либо другой? Ты говоришь, что предложение Чарли не нарушает этики. Конечно, оно этично. Но то, что мы имеем, связано не только с этикой; это нечто большее. Конечно, идея Чарли прекрасна, но все же она не достаточно хороша. Это вопрос жизни и смерти, Билл, поэтому здесь может по мочь только лучшее». Мои друзья смотрели на меня, и в их глазах читалось сомнение. А между тем мой друг продолжал: «Билл, по мнишь, как ты часто говорил нам здесь, на наших встречах, что иногда хорошее является врагом лучшего? Это как раз тот случай. Ты не можешь так поступить с нами». Так сказало групповое сознание. Группа была права, а я нет: голос, который я слышал в подземке, не был голосом Божьим. А вот здесь был настоящий глас моих друзей. Я выслушал их и, слава Богу, согласился с ними. Опыт нашей группы подвергся трем важным и серьезным испытаниям. Они до сих пор звенят в моей душе. «Общее благополучие превыше всего», «У АА недолжно быть класса профессиональных терапевтов» и «Бог, который говорящий через групповое сознание, является нашим высшим авторитетом». И все эти три основополагающих принципа нашей традиции подразумевали и четвертый: «Наши руководители являются только его доверенными лицами; они не направляют нас».
Билл У.

Я бы поверила этому больше

- По пути домой в Бруклин в подземке на меня как бы снизошло озарение свыше. Это было одно единственное предложение, но оно звучало очень убедительно. На самом деле это была строчка из Библии. Голос продолжал повторять: «Трудящийся достоин награды за труды свои».

К тому же жена упахивается и еще готовит на всех бичей

Поделитесь опытом своим